На окраине Красного Села, там, где сейчас проспект Красных Командиров приближается к Долгому озеру, в конце позапрошлого и начале прошлого века кипела деловая жизнь, торговали лавки и работал знаменитый на всю столицу фотограф. Об этом в новой статье исследователя истории наших мест Анастасии Рубаник

Плотина у Долгого озера – излюбленное место прогулок многих красноселов. Кроме самого озера достопримечательностями являются корпус верхней бумажной фабрики и руины дворца Александра I, старейшего здания, стоящего на красносельской земле как минимум с 1777 года.
Интересны и другие постройки, сохранившиеся до наших дней в сильно измененном виде – дома панцирного боярина П. С. Гультяева, граничащие с землями бумажной фабрики. Сегодня в этих зданиях по адресу проспект Красных Командиров, дом 66, литеры Ж и Б размещается предприятие «Термопласт».
До наших дней дошел снимок, сделанный в 1911 году. Местность на нем легко узнаваема: плотина, Долгое озеро. Вдали виднеются Белые палатки Большого лагеря... А на переднем плане – двухэтажное здание с эркером в виде башенки, частично деревянное, частично каменное. Фасад дома ремонтируется: уже привели в порядок подвал и оштукатурили цоколь, входную дверь забили досками (ее проем скоро заделают, поэтому крыльцо из бута кажется полуразрушенным), деревянные стены собираются обложить кирпичом и оштукатурить.
Если сравнить снимок с современным видом одноэтажного углового здания на проспекте Красных Командиров, становится понятно, что за сто с лишним лет здание практически полностью утратило второй этаж, но весь первый этаж сохранился: один в один совпадают по размерам окна и расстояние между ними; сходство заметно и в устройстве углового входа; даже повреждения современной штукатурки здания указывают на то, что здесь когда-то был тот самый заколоченный дверной проем с крыльцом…

ПРЕДЫСТОРИЯ
В XIX веке участок, на котором стоит здание, простирался от плотины до нынешнего магазина на проспекте Красных Командиров. Долгие годы земля пустовала, пока в 1857 году отставной унтер-офицер Моисей Осинников не решил арендовать ее на десять лет для посева клевера. Однако крестьянин Братошинской слободы Алексей Телятников был готов платить за аренду больше, поэтому земля досталась ему, но с условием: не застраивать участок. Это было крестьянину только на руку: писали, что он арендовал участок лишь чтобы «не дать возможности другому лицу открыть близ принадлежащего ему гостиного двора торговлю» (гостиный двор находился неподалеку).
В 1864 году земля перешла к новому арендатору, панцирному боярину Парфению Стефановичу (Степановичу) Гультяеву. Ему разрешили застроить участок с той оговоркой, что по окончании срока аренды все постройки будут снесены.

ПАНЦИРНЫЕ БОЯРЕ
На рубеже 1840-1850-х годов в Красное Село приехало несколько десятков семейств панцирных бояр. Помимо семьи 33-летнего Парфения Гультяева, прибывшего в Красное Село из деревни Большое Таланкино Витебской губернии, можно выделить семьи его однофамильцев – Гультяевых (эта фамилия очень распространенная, на родине панцирных бояр даже есть деревня Гультяи), а также семьи Фомина, Смарыга (Самарыга), Зарембо (Заренбо), Вонишевых и другие.
Вы знаете, что это за сословие – панцирные бояре? Так называли военно-служилых людей низшего разряда в Великом княжестве Литовском. В их амуницию входили панцири – доспехи (вот откуда название – панцирные). За свою службу они получали большие участки земли, не могли быть наказаны без суда, не несли никаких крестьянских повинностей. После первого раздела Речи Посполитой в 1772 году земли, населенные панцирными боярами, отошли к Российской империи, а сами панцирные бояре попали в разряд дворцовых крестьян. Вскоре им удалось оспорить это решение, а потому панцирные бояре, сумевшие доказать свое происхождение (таковых было весьма немного, но в их числе были предки Парфения Гультяева), сохранили за собой свои земли и многие привилегии. К середине XIX в. недостаток земли и ее низкое качество, неурожаи, тяжбы за земли с соседними помещиками стали причиной переселения панцирных бояр в другие регионы страны, включая Сибирь. Переселение производилось как часть знаменитой реформы П. Д. Киселева. Вероятно, именно поэтому в Красное Село и переехала целая община панцирных бояр.

ЖИЗНЬ В КРАСНОМ СЕЛЕ
Прибыв в Красное Село, Парфений Гультяев занялся подрядной работой – содержанием дорог, их ремонтом, засыпкой щебнем и т.д. Заработав достаточную сумму, он приобрел дом в Царском Селе, куда переехал жить. Но и про Красное Село панцирный боярин не забывал: к концу 1870 года на арендуемом участке уже возвышалось три двухэтажных и один одноэтажный деревянных дома, особая одноэтажная деревянная кухня, пекарня, прачечная, каретные сараи, конюшня, ледник и четыре навеса.
Пятью годами раньше П. Гультяев хотел арендовать весь западный берег Долгого озера, который до этого пустовал, построить там «кафе-ресторант» и развести при нем сад, а часть земли пустить под огород, но разрешения, увы, не получил.
В 1871 году он сдал в аренду все свои постройки у Долгого озера купцу Николаю Львову за 500 рублей в год, а сам уехал на несколько лет – возможно, отлучился на родину, ведь именно в те годы происходило окончательное упразднение панцирного боярства как сословия. Строения ветшали, и вскоре случилась неприятность: сам великий князь Николай Николаевич Старший обратил внимание «на безобразие и разрушение» строений (навесы были непокрыты, неисправно содержались заборы и ворота, а в зданиях были выбиты стекла). Их требовалось привести в порядок, но П. Гультяева было не найти, а Н. Львов ссылался на то, что он всего лишь арендатор.
Вернувшись в Красное Село, Парфений Гультяев стал сдавать помещения в своих домах торговцам и ремесленникам. Сам он содержал здесь кузнечно-экипажную и тележную мастерские, а позднее его сын Александр открыл весьма доходный трактир без крепких напитков, занимавший три комнаты. С конца февраля 1906 года в доме сдавалось помещение под ренсковый погреб. В разные годы здесь размещались мелочные лавки крестьянина Осипа Сибирина, крестьянина Дмитрия Макарова, отставного унтер-офицера Дадатского, мещанина Степана Осинникова, купца Михаила Медынцева, который также торговал чаем. Держали чайные лавки в доме Гультяевых и крестьянин Дмитрий Веденников, и земляк Гультяевых, бывший панцирный боярин Григорий Зарембо. Квас можно было купить в лавке купца Василия Позднякова. В одной из комнат дома Гультяева прошли последние годы существования заведения искусственных минеральных вод провизора Осипа Раковского. В мясной лавке крестьянина Ивана Лукашина можно было купить колбасу, а свежую выпечку - в пекарне крестьянина Карпа Карасева. Француз Леон Костельон держал здесь магазин офицерских вещей, железную лавку содержал отставной писарь Григорий Валуйкин, а позднее крестьянин Григорий Волнушкин. Кожевенные изделия можно было приобрести в лавке мещанина Ивана Ровнова и в семейной лавке мещан Файвиловичей. Починить старые часы или приобрести новые желающие могли в мастерской Боруха Бергера. Некоторые лавки работали только летом, некоторые – круглый год. Какие-то торговцы и ремесленники вели торговлю сами, а кто-то нанимал приказчиков, т.е. продавцов, среди которых было немало местных жителей.
Умер Парфений Гультяев в 76 лет в 1896 году от крупозного воспаления легких и был похоронен на Верхнем Красносельском кладбище (его могила и могила его жены, Евдокии Яковлевны (умерла в 1901 году), сохранилась до наших дней). Участок продолжили арендовать их наследники, среди которых значился и надворный советник Яков Парфеньевич Гультяев. Яков родился в Красном Селе в 1857 году, с отличием закончил Царскоселькую гимназию, затем – Императорский Санкт-Петербургский университет, получив степень кандидата математических наук. В историю он вошел как главнейший работник метеорологии и магнитологии Туркестана, заведующий Ташкентской обсерваторией, ученый, в сферу интересов которого входили геофизика, земной магнетизм, радиоактивность, астрономия.
В 1914 году все арендуемые участки Фабрикантской слободы планировалось передать Военному Ведомству для расширения красносельских лагерей. Эти планы нарушила Первая Мировая война, и недвижимость Гультяевых была отнята лишь после событий 1917 года. Однако в годы НЭПа Марии Парфеньевне Гультяевой удалось доказать право собственности на постройки. Как сложилась дальнейшая судьба красносельских Гультяевых, были ли они раскулачены, неизвестно.

ФОТОАТЕЛЬЕ А.А. ОЦУПА
Вернемся к снимку 1911 года. На фасаде здания можно разглядеть рекламный стенд с фотографиями. Известно, что в домах Гультяевых находились фотоателье В.М. Кодлубовича и А.А. Оцупа. Владимир Максимович Кодлубович снимал портреты, а Александр Адольфович Оцуп был известнейшим профессиональным фотографом тех лет, поставщиком Императорского двора, придворным фотографом, имевшим право снимать для прессы публичную жизнь царской семьи и изготавливать фотокарточки императорской фамилии. Он владел несколькими фотомастерскими в Петербурге, публиковался в российских и иностранных изданиях. Ему мы обязаны изумительной серией открыток с видами Красного Села и Дудергофа. В течение более чем двух десятков лет он фотографировал войска Императорской Гвардии, выезжая на военные смотры и парады. Множество репортажных снимков красносельских маневров – также заслуга А.А. Оцупа. Весьма вероятно, что и сохранившаяся фотография дома Гультяевых – работа этого мастера.
В том же 1911 году А.А. Оцуп организовал в Пассаже на Невском проспекте выставку фотографических снимков увеличенного размера «На маневрах в Высочайшем присутствии». Летом выставка была дополнена новыми фотографиями и переехала в Красное Село, в здание театра. Вход для всех желающих был бесплатным. 9 августа в одном из антрактов выставку в сопровождении А.А. Оцупа посетил Николай II и даже приобрел несколько снимков. Показ фотографий пользовался успехом, и был повторен в 1914 году во время визита в Красное Село президента Франции Раймона Пуанкаре, которому планировалось подарить снимок экс-президента Франции, Эмиля Лубе, сделанный в красносельских лагерях несколько лет назад.
Сохранившийся дом панцирного боярина П.С. Гультяева не отличается выдающимися архитектурными характеристиками, но по праву может считаться памятником истории, связанным с творчеством фотографа А.А. Оцупа.  Будет замечательно, если здание украсит мемориальная доска в память о мастере фотографии, снимки и открытки которого являются живыми свидетелями былой красоты и славы Красного Села.

Анастасия Рубаник
Публикация выполнена при поддержке Ассоциации выпускников СПбГУ

 

Для того, чтобы оставить комментарий, вам нужно зарегистрироваться или авторизоваться




Последний номер

Новости и события

Для того, чтобы оставить комментарии необходимо зарегистрироваться и авторизоваться на сайте:

Последние комментарии

  • santanavi 10 месяцев назад
    Надо просто оборудовать место для высадки.Тогда и водителям и людям станет легче и удобнее.

    Подробнее...

     
  • santanavi 10 месяцев назад
    Когда высаживают с другой стороны водители автобус наклоняют. А у самой остановки нет, потому что из-за высокого поребрика передний угол автобуса сядет ...

    Подробнее...

     
  • Надежда П 1 год назад
    Неужели кто- то тоже чувствует эту жутчайшую вонь…я уже и не верила. Окно не открыть и дышать просто невозможно. Позвонила и оставила заявку, все ...

    Подробнее...

     
  • Дудергофер 2 лет назад
    Популяцию всё устраивает! Лишь бы не было войны и лишь бы путин еще лет 15 проводил шоу под названием "прямая линия", а гадить в кустах и в водоемах ...

    Подробнее...

     
  • Дудергофер 2 лет назад
    Ольга Морозова «Проект» рассказал о недвижимости семьи патриарха Кирилла на 225 миллионов рублей У семьи патриарха Кирилла нашли недвижимость на 225 ...

    Подробнее...