Это удивительная история о том, как государство уничтожает историческую память, а простым гражданам удается ее сохранить
Максим – рабочий на стройке жилого комплекса на Новолитовской улице на севере Петербурга, не имеет никакого отношения к Красному Селу. Сам он из Белоруссии, но говорит, что любит Петербург и интересуется историей.
И вот в июне среди строительного мусора на месте проведения работ его внимание привлекли какие-то старые могильные плиты. Максим прочитал на плите: Александр Петрович Верландер.
Красноселам это имя известно, но Максиму оно ничего не говорило. Тем не менее, любознательный строитель набрал его в поисковике – и нашел статьи об истории Красного Села с фамилией Верландера, потом шаг за шагом разыскал в соцсетях автора – Анастасию Рубаник, прислал ей снимки плиты с вопросом – не интересует ли…
Александр Петрович Верландер (1848 – 1911) был известным в наших краях человеком - начальник железнодорожной станции Красное Село, предприниматель, занимался производством минеральных вод, владел лесопильными заводами. Был активным меценатом и общественным деятелем, автором известного путеводителя «По Балтийской дороге», изданного в 1883 году. Без упоминания о нем не обходится ни один экскурс в местную историю. Но вот его могила не сохранилась, хотя прошло всего сто лет…
В 2008 году через нашу газету к красноселам обращались потомки Верландера с просьбой помочь разыскать место его захоронения. Тогда на обращение никто не откликнулся. Но спустя десять лет молодой местный историк Анастасия Рубаник заинтересовалась неординарной личностью Александра Верландера. Она выяснила: 28 июня 1911 года Александр Петрович был похоронен в дубовом гробу в семейном склепе на горе Кирхгоф, где к тому моменту уже покоились его родители, тетушка и брат.
В наши дни на кирхгофском кладбище семейного склепа Вёрландеров не найти: вероятно, захоронение находилось в той части кладбища, которая примыкала к кирхе. В 2001 г. на этом месте горнолыжным курортом «Туутари-Парк», без проведения историко-культурной экспертизы, была сделана искусственная насыпь и поставлен подъемник».
Возможно, что могилы с надгробием не стало еще раньше, в советское время.На рубеже 1960-1970-х годов гору Кирхгоф посетил бывший прихожанин Туутари Адам Вайникка, высланный в годы войны в Финляндию и оставшийся там жить. В 1970 г. он писал: «между церковью и кладбищем был вырыт огромный овраг, из которого были подняты тысячи грузов песка, а также была выкопана и вывезена часть кладбища».
Анастасия Рубаник обратилась в местный лютеранский приход, прихожанином которого был Верландер. Есть шанс, что надгробие вернут на кладбище.
Трудно понять, какими судьбами плита с могилы замечательного человека (впрочем, как и с могилы любого человека) оказалась в строительном мусоре. Возможно, перевозили грунт – там брали, сюда подсыпали. Но почему его брали, уничтожая кладбище! И как можно было не знать или не видеть надгробий, если после стольких лет сохранилась плита и высеченная на ней фамилия. Мыслимо ли такое в странах, где живут патриоты своего отечества, своего края. Да просто люди, не потерявшие совесть.
Но и совесть, и желание сохранить историческую память живы. Рабочего со стройки Максима никто не заставлял фотографировать плиту и заниматься поиском. Он просто сам посчитал – так надо.
Возможно, это имеется в виду?